От протоколов допросов 2-й Мировой к истории современной русофобии

Статья члена Президиума МСОД, кандидата исторических наук, профессора Академии военных наук Игоря Николаевича Арестова

Игорь  Николаевич Арестов

кандидат исторических наук, профессор Академии военных наук,

Генеральный директор Некоммерческого партнёрства «Центр социальных и экономических программ»                   

Аннотация: русофобия, как идеология и практика противостояния России в широком смысле, имея глубокие корни, в процессе воспроизводства вновь и вновь приобретает современное звучание, чем и определяется актуальность данного явления. Видение перспектив его развития в немалой степени зависит от понимания механизма влияния идей на их носителей – простых людей. Именно потому в статье предпринята попытка раскрыть тему через такие специфические источники, как хранящиеся в архивах протоколы допросов военнопленных, документы НКВД или опубликованные материалы с показаниями и воспоминаниями тех, кто предстал перед судом народов за свои преступления против мира и человечности. Кто, в надежде обелить себя и получить снисхождение, ярко и убедительно раскрывает не только подлинную сущность прошлых событий и явлений, венцом которых стала Вторая мировая война, но разоблачает истинных её вдохновителей и организаторов, позволяет выстроить исторические параллели с их последователями в тех же самых странах, которые невольно оказались союзниками СССР в той войне, а в наше время снова разжигают огонь ненависти под аналогичным предлогом угрозы с Востока для «западной цивилизации». Той самой, что в очередной раз была консолидирована для похода на Москву, уже под нацистской свастикой, и породила самые варварские и невиданные до того бесчеловечные методы и способы ведения войны, жертвами которой, в итоге, стали миллионы представителей этой самой цивилизации. А потому виновной даже в этом объявляются русские, несмотря на то, что без них и других народов единого Советского Союза, эти  жертвы, безусловно, многократно бы выросли. Вместо них гибли и получали увечья советские воины- освободители Варшавы и Бухареста, Будапешта и Вены, других больших и малых городов Европы, где их встречали не только с благодарностью цветами и объятьями, но нередко и  пулями в спины по ещё долгому пути на Берлин.

 Ключевые слова: русофобия, Вторая мировая война, военнопленные, протоколы допросов, бомбардировки,, население, военные преступления, Нюрнбергский процесс, русский плен, армия Крайовой, бандеровцы, националисты

.

FROM THE RECORDS OF INTERROGATIONS OF THE 2^ND WORLD

TO THE HISTORY OF MODERN RUSSOPHOBIA

Arestov Igor Nikolaevich

candidate of historical sciences, professor of the Academy of Military Sciences,

Director General of the Non-Profit Partnership “Center for Social and Economic Programs”

Abstract: Russophobia, as the ideology and practice of confronting Russia in a broad sense, having deep roots, in the process of reproduction again and again acquires a modern sound, which determines the relevance of this phenomenon. The vision of the prospects for its development to a large extent depends on understanding the mechanism of the influence of ideas on their carriers – ordinary people. That is why the article attempts to reveal the topic through such specific sources as archival records of interrogations of prisoners of war, documents of the NKVD or published materials with testimonies and recollections of those who appeared before the people’s court for their crimes against peace and humanity. Who, hoping to whitewash himself and receive indulgence, vividly and convincingly reveals not only the true essence of past events and phenomena, the crown of which was the Second World War, but exposing its true inspirers and organizers, allows building historical parallels with their followers in the same countries , who unwittingly turned out to be allies of the USSR in that war, and in our time are once again kindling a fire of hatred under the similar pretext of a threat from the East for “Western civilization”. The very thing that was once again consolidated for a campaign against Moscow, already under the Nazi swastika, spawned the most barbaric and unprecedented inhuman methods and methods of warfare, the victims of which, as a result, were millions of representatives of this very civilization. That is why the Russians are declared guilty even in this, despite the fact that without them and other peoples of the unified Soviet Union, these sacrifices, of course, would have multiplied many times. Instead of them, the Soviet soldiers-liberators of Warsaw and Bucharest, Budapest and Vienna, other large and small cities of Europe, were killed and maimed, not only with gratitude flowers and embraces, but also with bullets in the back for a long journey to Berlin.

Keywords: Russophobia, World War II, prisoners of war, interrogation protocols, bombings, population, war crimes, Nuremberg trial, Russian captivity, Krajowa army, Bandera, nationalists.

     Командир 55 отдельного полка 6-ти ствольных реактивных минометов полковник Г. Шенн возвращался из внеочередного отпуска, получив его после немецкого отступления за Днепр, в связи с тем, что его жена и родители сильно пострадали во время налета англо-американской авиации на Гамбург. В поисках штаба 1 танковой армии он на самолете Юнкерс «Ю-52» вылетел 9 января 1944 г. из Львова в Умань. В 10 км от Винницы над дорогой на Умань самолет был подбит зенитчиками 38 армии 1 Украинского фронта и совершил вынужденную посадку в районе расположения её войск. Где полковник Шенн вместе с другими 12 офицерами и унтер-офицерами был взят в плен.

     В ходе политического  опроса, носившего характер беседы с последующей записью, как было указано в протоколе, группа офицеров во главе с начальником политотдела 38 армии полковником Усовым П.А. выслушала типичную автобиографию офицера кайзеровской армии. Родившегося в 1886 году в Померании, евангелиста, беспартийного, окончившего классическую гимназию, во время 1-й Мировой войны награждённого железными крестами 1-го и 2-го классов. В 1918-1920 годы находился во французском плену. С приходом нацистов к власти вернулся на военную службу. В начале 1942 г. назначен командиром дивизиона 6-ти ствольных минометов, который в 1943 г. был преобразован в вышеотмеченный полк. В июле 1943 г. полк был придан танковой дивизии (тд) «Адольф Гитлер» и участвовал в июльском наступлении немцев на Белгород.

     О положении немецкой армии полковник сказал, что плохо ориентируется в этом. Поскольку, находясь свыше месяца в отпуске под Гамбургом, радио не слушал и газет не читал, так как ему до тошноты надоели лживые сводки немецкого командования. Но, судя по тому, что он узнал в последние дни, положение на южном участке фронта является почти катастрофическим. По вопросу о перспективах войны Шенн ответил, что это очень мучает многих немецких офицеров из старых кадров, которые считают блефом всю пропагандистскую шумиху о так называемом оружии возмездия. В последнее время к этой пропаганде очень скептически стали относиться и в широких слоях германского народа. О чём Шенн судит на примере своих родственников, с которыми встречался во время отпуска. В доказательство этих настроений он привел имеющий сейчас в Германии широкое хождение анекдот о том, что вместе с бомбами англичане сбрасывают пачки сена с надписью «Для тех ослов, которые верят в сказку о возмездии».

     О возможности мира с Россией он, как и другие старые офицеры, всё больше думают и надеются, что выход для Германии будет найден на путях соглашения с Россией.  При этом заметил, что офицеры его круга, в том числе и генералы, лелеют надежду, что чем дальше на Запад будет продвигаться Красная Армия, тем острее станут противоречия между Англией и Россией. А Германия, используя это, сможет добиться почётного соглашения с Советским Союзом. Молодая же часть офицеров, выдвинутая Гитлером и воспитанная им, всё еще надеется на какое-то чудо, особенно на расхождения в лагере антигитлеровской коалиции, которые приведут в последнюю минуту к её крушению. В связи с этим они очень много говорят о Фридрихе Великом и о том, как он нашел победоносный выход из казавшегося безвыходного положения [1, Л.30-31].

     Подтверждение тому мы находим год спустя в протоколе допроса лейтенанта Х. Рейплен, родившегося в 1924 г. в австрийском городе Граце. Прибыв из Италии на Восточный фронт 8 марта 1945 г. в составе 44 пехотной дивизии (пд), он и его ординарец Г. Коуфекс, 18-ти лет, из Крефельд на Рейне, оказались на допросе уже 22 марта. Попав так нелепо в плен в районе венгерского городка Аба, где они заблудились и заснули в соломе. Этот офицер гитлеровского набора утверждал, что, несмотря на тяжелое положение, Германия не будет разбита, в надежде, во-первых, на секретное оружие, а, во-вторых, на разногласия между союзниками [1, Л.8]. Даже 17 апреля, лейтенант с 1937 г., командир полицейского батальона майор Берцикель Пауль, по национальности немец, родившийся в 1907 г. близ Эссена, Рурской области, заявил, что многие немецкие офицеры и солдаты возлагают большие надежды на реактивные самолеты, производство и применение которых Германией в большом количестве даст возможность затянуть войну, что должно привести к изменению отношения к ней англичан и американцев и к заключению компромиссного мира [1, Л.2]. Он же сообщил, что из разговора командующего группировкой генерал-лейтенанта Краузе с командиром полка узнал о смерти президента США, и о радости, с которой немцами было воспринято это известие, как предвестник перемены внешней политики Америки и раздора между союзниками [2, Л.51].

     Ликование и соответствующие  надежды по этому поводу были, отнюдь, не беспочвенны, взрыхлены и всей историей международных отношений, с многовековой западной политической традицией сдерживания и ограничения России, и теорией и практикой последующих лет. Ведь ещё совсем недавно Советская Россия подверглась коллективной разорительной военной интервенции со стороны тех же самых стран, что оказались в годы II-й Мировой войны по разные стороны баррикад. Следствием которой стали миллионные людские потери, колоссальный материальный ущерб, исчисленный советским правительством в ценах 1922 г., в размере более 39 млрд. золотых рублей, и навязанные в 1919-1923 годы стране, ослабленной Мировой и Гражданской войнами, «мирные» договоры. Лишившие её, как правопреемницу Российской империи, огромной территории в пользу Польши, Румынии, Финляндии, стран Прибалтики и Турции.

     Как видно, российской землицей, часть которой прежде была ими же оккупирована, поживились преимущественно те страны, откуда громче всего сегодня раздаются вопли о пресловутой «советской оккупации» и требования о выплате за неё некоей компенсации. Получив независимость буквально «из рук» Советской власти, признавшей в 1917-1918 годы право проживавших на территориях Финляндии, Польши и Прибалтики народов на самоопределение, эти государственные новообразования сразу же, усилиями своих властей, стали инструментом, прежде всего Франции, Великобритании и США, в политической, экономической и военной поддержке антисоветских сил по разжиганию Гражданской войны в России, её ослаблению и расчленению. Вплоть до организации прямой агрессии Польши, с координацией военных действий её вооруженных сил и белогвардейских войск барона Врангеля. Эта политика нашла отражение 28 октября 1920 г. в ноте Полномочного Представителя РСФСР в Латвии её Министру иностранных дел – Президенту Мееровицу, где указывалось на неоднократные и безответные обращения лично к нему и Председателю Учредительного собрания, в последний раз по поводу нанесенного российскому дипломатическому курьеру оскорбления. Относительно того, что Латвийское Правительство не только не исполняет заключенного с Россией Мирного договора в части воспрещения образования на территориях обеих стран военных отрядов, направленных против другой договаривающейся стороны. Но и всячески содействует «представителям контрреволюции и поборникам дикой царистской реакции», позволяя им осуществлять усиленную вербовку офицеров и солдат для войск Врангеля и других враждебных сил. Причём не из одних русских, получающих официальные документы о том, что они польские и литовские беженцы, но также из числа военнослужащих и гражданок Латвии, вербуемых в качестве сестер милосердия. А затем систематически отправляемых из латвийских гаваней через  Польшу. Там же содержался призыв предпринять необходимые меры, чтобы доказать русскому народу своё искреннее желание жить с ним в действительной дружбе и мире, как того желает Россия [3, С.302-304.].

     В тот же день, в другой ноте- Правительству Великобритании, отмечалось, что Российской и Украинской Советскими Республиками подписаны с Республиками Финляндской, Эстонской, Латвийской и Литовской мирные договоры, а с Польской – перемирие, предшествующее миру. В надежде окончить войну, опустошавшую их границы в течение более 6 лет, и обеспечить мир для всех народов этих стран. Высказывалось сожаление, что эта надежда не сбылась, а состояние войны продолжает существовать. В Белоруссии и Западной Украине вооруженные банды под командой Балаховича и Петлюры, не подчиняющиеся никакому правительству, продолжают вести враждебные действия против граждан обеих Советских Республик. И поскольку эти вооруженные силы снабжаются снаряжением и вооружением державами Антанты через Польшу, советское правительство, возлагая главным образом на эти державы ответственность за продолжающиеся страдания и кровопролитие, призвало правительство Великобритании содействовать установлению мира и порядка [3, С.300-301.].

     Не потому ли гитлеровский сподвижник и министр пропаганды Геббельс в радиообращении 10 июля 1944г. называл противоестественной коалицию, в которую объединились «наши большевистские и плутократические противники», подразумевая под последними правящий класс западных государств [4, Л.100]. Да и простые немцы, бесконечно долго ожидавшие открытия фронта на Западе, имели основания сомневаться в надежности и эффективности антигитлеровской коалиции. Их размышления озвучил в ходе допроса пленный радист Т.Пфау: «Среди большинства солдат, с которыми я разговаривал, господствует мнение, что в ближайшие недели союзники высадятся где-то в Европе. Они полагают, что союзные войска, в случае их высадки, будут после ожесточенной, но короткой схватки, сброшены в море. Хуже будет, если англичане и американцы не высадятся. Тогда Германии придётся вторгаться в Англию.Некоторые солдаты, напротив, считают, что союзники вовсе не будут высаживаться в Европе. Они будут бомбить Германию до тех пор, пока ее полностью не разрушат» [4, Л.84].

     Заключительная фраза – не фигура речи. Она указывает на нынешних фарисеев, бездоказательно обвиняющих Россию в неизбирательных ракетно-бомбовых ударах по террористическим группировкам в Сирии, которые, де, несут массовую гибель гражданского населения. То есть в том, в чём преуспели именно их страны, уничтожающие без разбора мирных жителей в той же Сирии, а ранее – в Японии и Вьетнаме, где они не остановились перед применением оружия массового поражения. За что не были призваны к ответу лишь по праву сильного или победителя.

     Представители наших союзников правомерно обвиняли в ходе Нюрнбергского процесса немецких летчиков в воздушном бандитизме, разрушении Ливерпуля и Лондона, и возлагали вину на нацистских руководителей за их призывы к населению, подвергшихся бомбардировкам городов, расправляться без суда и следствия с приземлившимися на парашютах английскими и американскими летчиками сбитых самолетов. Однако, как в Великобритании и США, так и в Германии действия своих летчиков называли одинаково – возмездием. Потому то в Германии, самыми обсуждаемыми в то время были массированные, при отсутствии оперативно-тактической необходимости, обстрелы и бомбардировки городов авиацией Великобритании и США. По поводу чего на допросе в октябре 44-го унтер-офицер 887 охранного батальона Леон Плес сказал, что он, 56-ти летний уроженец Саарбрюккен, провел всю свою жизнь на его заводах. Которые продолжат работать, на одном из них его сыновья – инженеры, тогда как сам город полностью разрушен союзной авиацией [4, Л.146-147]. По показаниям добровольно сдавшегося в плен Тимана Генриха, получив информацию о применении немцами нового оружия, так называемых «летающих бомб», немало солдат в обстреле Лондона находили удовлетворение, которое один молодой его сослуживец по 671 пехотному полку (пп) 371 пд выразил так: «Томми разрушили много наших городов, теперь они сами получат по заслугам» [4, Л.106]. Вот и ефрейтер Шлинке Гендрих, 30 лет, немец, из 6 тд заметил: «Гитлер говорил, что мы сотрем с лица земли английские города, а пока уничтожаются наши города». По его словам, многие солдаты остались бездомными, потеряли своих родителей. Его родители также остались без крова. Рядовой Гловацкий из той же дивизии, 31 года, поляк, захваченный в плен 3 января 1944 г., показал, что города Вестфалии стерты бомбардировками с лица земли [4, Л.1]. Пленный солдат В. Урлих, 25 лет, немец, из учебного полка 4 авиационной армии, сообщил, что когда он находился в отпуске в Берлине, на него утром 24 декабря 1943 г. был совершен большой налет. В результате чего он на 35% был разрушен, в том числе Шетинский вокзал, северная часть Берлина Веддинг, а район Моабит полностью уничтожен. Англичане сбрасывали тяжелые бомбы и жидкий фосфор. Берлин горел несколько дней подряд. Налеты произвели очень тяжелое впечатление на население. Солдаты, которые побывали на родине и видели развалины немецких городов и не заставали больше своих домов, возвращаются на фронт с тяжелым сердцем [4, Л.5]. В письме с фронта своему отцу Августу 6 марта 1944 г. Г.Фельдшнидерс заметил:  «В ваших последних письмах за 20 и 29 февраля были лишь одни извещения о смерти во время налетов на Линген. Это очень печально» [4, Л.83].

     А вот, что о действительно неизбирательном применении тяжелого вооружения англо-американскими войсками свидетельствует, представший перед Нюрнбергским трибуналом, бывший длительное время заместителем рейхсминистра иностранных дел Вайцзеккер. Как, будучи в 1944 г. послом нацистской Германии при папском престоле в Ватикане, он безуспешно пытался предотвратить бомбардировки и обстрел известного монастыря Монте-Кассино. Попросив, с согласия главнокомандующего германскими войсками в Италии фельдмаршала Кёссельринга, чтобы Ватикан передал союзникам  «наше искреннее заверение», что монастырь не занят германскими войсками. Что, однако, не предотвратило американские бомбардировки, полностью разрушившие эту древнюю святыню бенедиктинцев [5, С.311-312]. В этой связи уместно привести показания, взятых в плен в Австрии 8 марта 1945г., Л. Гюнтера, 20 лет, из Бреслау, награжденного за бои под Кассино Железным крестом 2 класса, и К. Р. Кирша, 21 года, из Саксонии. О том, что русские обладают большей храбростью и мужеством, чем американцы и англичане, которые перед наступлением под Кассино пол дня вели артиллерийскую подготовку [1, Л.14-15].

     Надежды на перелом в войне питались также свежими воспоминаниями о том, как по итогам Версальского договора поверженная Германия волей американского и британского правящего класса была жёстко встроена в систему антисоветской борьбы, поощрявшего её экспансию, даже за счёт экономических интересов и безопасности многих европейских стран, в особенности Франции. В результате чего Германия перестала выплачивать репарации, в которых французская доля составляла 52 процента. Но зато американские капиталовложения в германскую экономику стали самыми крупными вплоть до 1941 г., являясь, по сути, материальной основой  агрессивных планов Гитлера. Позволившего себе уже в 1936 г. пойти на реоккупацию Рейнской области. Да ещё и возложившего вину за это на Францию, поскольку та ратифицировала, подчиняясь требованию её граждан, подписанный ещё за 10 месяцев до того, договор о взаимопомощи с Советским Союзом. Дескать, тем самым, она нарушила заключенные в октябре 1925 г. в Локарно договоры между Францией, Бельгией, Великобританией, Германией и Италией. Которые, гарантируя только западные границы Германии, связывая свободу её действий на Западе, фактически подталкивали к активным шагам на восточном направлении.  Неудивительно, что и те, кто спровоцировал такое развитие событий, – будущие союзники СССР по антигитлеровской коалиции, – подвергли Францию остракизму. Как и Чехословакию, где под влиянием широких общественно-политических сил властям страны пришлось трезво оценить внешние угрозы, подписав с СССР, в том же 1935 г., подобный договор.

     И как тут не вспомнить крылатой фразы о том, что всё новое, это хорошо забытое старое. Российский фактор в атаках на нынешнего президента США Д.Трампа имеет такое же звучание, как развязанная в странах Европы и США в далекие 30-е годы прошлого века жёсткая внутриполитическая борьба и агрессивная пропагандистская кампания против тех, кто лишь высказывался за объединение усилий для сохранения мира и создание системы коллективной безопасности с Россией. Их обвиняли в предательстве, сговоре с «агентами Кремля», в том, что они «закуплены с потрохами красной Россией». Третировали Ф.Рузвельта за установление с Советской Россией дипломатических отношений в 1933 г., в период его первого президентского срока, и выступали против его повторного избрания. Об ожесточенности той избирательной кампании не без интереса можно узнать из письма Полпреда СССР в США А.Трояновского Наркому Народного комиссариата иностранных дел (НКИД) М.Литвинову Предполагая, что победа в ней Рузвельту достанется нелегко, или, возможно, обернётся его поражением, полпред 4 августа 1936 г. поясняет: «Ибо против него идёт весь крупный капитал и значительная часть американской печати. Его опорой являются средние люди, широкая масса средней буржуазии, фермеры и значительная часть рабочих. Истинное мнение этих широких кругов сейчас очень трудно знать, потому что оно в газетах и журналах, конечно, не выявляется, а давление со стороны деловых кругов и печати, естественно, очень велико, и, в какой мере удастся повернуть общественное мнение против Рузвельта, сказать сейчас очень трудно. Во всяком случае, ненависть к Рузвельту доходит до открытой проповеди его убийства и тостов за смерть президента». Здесь же А.Трояновский подметил прямую связь между отношением одних и тех же кругов к Рузвельту и к политике Советского Союза, которая видна из передовых статей «Вашингтон геральд» и ряда других газет, открыто писавших: «Настоящее насилие во Франции и Испании, воодушевленное коммунистами и поддерживаемое Россией, является первостепенным фактором в консолидации могущественного блока западных держав, создающих союз за мир. Конкретным примером этого является быстрый рост фашистских государств – Германии, Австрии и Италии, которые поднялись против флирта между Францией и Россией» [6, С.390-391].

     Не мудрено, что пакт о взаимопомощи, представленный как «флирт между Францией и Россией», вызвал такое негодование у «блока западных держав, создающих союз за мир». Удивительно другое. До чего же их риторика о «насилии России в Испании» так похожа на ту, что используется сегодня относительно позиции России по Сирии. При этом Россия и тогда и сейчас на стороне законно избранной власти, в условиях очевидного потворства странами Запада мятежникам и их агрессивным союзникам. Отличие лишь в том, что в прошлые годы это осуществлялось лицемерным призывом невмешательства в гражданскую войну, уже принявшую интернациональный характер, с прямым участием десятков тысяч германских и итальянских солдат и офицеров в составе военно-морских сил, авиационных и танковых соединений на стороне фалангистов генерала Ф.Франко. А сегодня они оказывают явную и прямую политическую и военную поддержку антиправительственным террористическим группировкам.

     Поучительна в этом контексте оценка сложившейся международной ситуации, которая была дана 1 июля 1936 г. парламентарием, бывшим премьер-министром Великобритании в годы военной интервенции в России, 74-летним Ллойд-Джорджем в ходе «оживленной» беседы с Полномочным представителем СССР в этой стране И.Майским. Донёсшим её до нас в другом документе той эпохи – очередной дипломатической депеше в НКИД. Он повествовал, как сначала этот государственный муж сделал самые, что ни на есть, изящные реверансы, состоящие в настойчивой просьбе считать его другом Советского Союза, не воспринимать негативно некоторые его выступления по общеевропейским вопросам. Поскольку он считает, «что СССР сделал и продолжает делать громадные успехи на пути своего внутреннего строительства, и ему всё больше приходит в голову, что те идеи, которыми вдохновляются большевики, – правильные идеи. Международная роль СССР всё больше возрастает». А затем отметил, что роль европейского лидера постепенно перекочевывает с Запада на Восток. Политика Англии и Франции становится всё более неясной, колеблющейся, неопределенной,  они не знают, чего хотят. Между тем СССР всё время ведёт ясную, чёткую, определённую политику – политику мира. Потому средние и малые страны теперь всё более начинают ориентироваться на СССР, рассматривать его как своего лидера. Ещё немного лет, и СССР станет руководящей державой европейского континента, и он, Ллойд-Джордж, будет это только приветствовать, ибо считает, что СССР несёт с собой новые и здоровые идеи, стремления, упования. И далее в таком же ключе: о традиционных трудностях ведения войны с Россией, обладающей огромной силой пассивного сопротивления, особенно сейчас, когда она имеет крупную индустрию и мощную армию, и о том, что надо быть сумасшедшим для того, чтобы рискнуть напасть на СССР. На что И.Майский заметил: «К сожалению, таких сумасшедших развелось в последнее время довольно много. Некоторые из них – в Европе и Азии- занимают даже очень высокие посты» [6, С.338-339].

     Если в тексте вместо «СССР» употребить «Россия» и внести некоторые коррективы, с учётом нынешних политических, социально-экономических и географических реалий, такого фактора, как наличие ядерного оружия, а ещё, пожалуй, агрессивного продвижения однополых браков, как незыблемой ценности современного либерального мира, то можно принять вышеизложенное за высказывания адекватного политика современности.      Впрочем, подобные речи сегодня крайне редки. Жизнь показывает, что чаще востребованы именно «сумасшедшие», кого легко использовать в большой политической игре за сохранение глобального превосходства так называемого цивилизованного Запада в борьбе против России. Будь то политики, рекрутированные для той же цели квазиучёные и политологи, журналисты и правозащитники, паразитирующие на ниве русофобии. У многих из них даже сложился свой фирменный стиль, этакий ритуал: начинать с объяснений в любви к России и клеймить во всём её власть, чтобы затем, словно сорвавшись с цепи, шельмовать уже весь народ и историю его страны. Не заботясь о достоверности, фактах и даже элементарной логике приводимых доводов, уклоняясь от предметной дискуссии.

     Вот почему бессмысленно, да и невозможно, ввиду формата статьи, приводить тысячи доказательств обратному, а противопоставить морю лжи и безграничной агрессии некие аналогии, показать тенденции их развития в определённый исторический период, представив некоторые неопровержимые факты и яркие признания очевидцев.

     И сегодня заглавной для псевдоисториков и профессиональных политологов-русофобов остаётся тема массового насилия русских в отношении мирного населения европейских стран. Хотя, казалось бы, пора с ней покончить, с получением «цивилизованным» сообществом своеобразного интеллектуального подарка от не менее «цивилизованной» австрийской Фемиды. Популярно разъяснившей в оправдательном вердикте Верховного суда Австрии, что обвиняемый в изнасиловании 10-ти летнего мальчика мигрант из Ирака, не зная немецкого языка, попросту не мог понять возражений ребёнка. Как если бы его согласие означало, что такие в отношении него действия не являются безусловным преступлением. Вследствие чего, следует отметить, что многонациональная Красная Армия состояла как из ненавистных кому-то русских, так и из украинцев, грузин, азербайджанцев, армян, узбеков, таджиков, татар, башкир, удмуртов и ещё сотни национальностей, также не знавших языков стран их пребывания. И где они оказались не в качестве любезно принятых, но неблагодарных мигрантов в мирное время, не свободное, увы, от преступности. А в ходе боевых действий по освобождению этих стран от господства профашистских сил, типа венгерских салашистов, и прямой гитлеровской оккупации, когда беззаконие и террор стали нормой жизни.

     По существу же огульных обвинений советских солдат, не занимаясь вполне уместным сравнением с тем, как жилось мирному населению в зонах оккупации союзных войск, опять обратимся к архивным документам. Дабы увидеть, что их поведение определялось не только и не столько призывами высоко нести знамя Советского Союза за его пределами в газетах, требованиях постановлений Военных Советов фронтов и армий, основанных на приказах Главного политуправления РККА и Верховного Главнокомандующего. А последовательным и жёстким пресечением военным командованием и соответствующими органами нарушений законности и порядка отдельными военнослужащими многомиллионной Советской армии, пытавшихся не оставить безнаказанным ни одного преступления, совершённого там, куда вступили части Красной Армии.

    Так, приказом от 7 мая 1945 г., подписанного командиром и начальником штаба 155 стрелковой Станиславской Краснознамённой дивизии (155 сскд) гвардии полковниками Н.Е.Батлуком и В.Е.Ледогоровым, или «насильниками», по терминологии неисправимых русофобов, был предан суду Военного Трибунала младший техник-лейтенант, совершивший, после выпитого им спирта, насилие над девушкой. А офицер штаба дивизии отстранён от занимаемой должности, с ходатайством перед Военным Советом армии о понижении того в воинском звании на одну ступень, за пьянство и бесчинство по отношению к гражданскому населению, выразившееся лишь в попытках совершить преступление, предотвращённых другими «насильниками» – военнослужащими дивизии. Все эти факты приказ характеризовал, как свидетельство полной распущенности отдельных офицеров, ставших на путь систематической пьянки, творящих в этом состоянии «невиданные в истории русского народа и советского офицера преступления по отношению к мирному австрийскому населению, к которому наше правительство питает чувства уважения, как к народу, ставшему жертвой агрессии гитлеризма» [7, Л.23].  Так называемые «оккупанты», отдавая по дивизии 14 мая боевое распоряжение о выявлении в районе австрийского города Глоггнитц переодетых в гражданскую одежду военнослужащих противника, отдельным пунктом приказывали при прочёсывании местности: «Не допускать барахольства, мародерства и насилия над мирным населением» [8, Л.54]. Что, видимо, было немедленной реакцией на соответствующий приказ войскам 26 армии от 13 мая №0093 [7, Л.30-31]. Или вот такой документ от «оккупантов» в Венгрии. Из постановления Военного Совета 3 Украинского фронта от 6 марта 1945 г. №0017 видим, что по фактам преступного нарушения воинской дисциплины, бесчинств и насилий, совершаемых отдельными военнослужащими над местным венгерским населением, было привлечено к суду Военного Трибунала 22 дезертира, 10 членовредителей, 26 насильников, мародеров и убийц, дискредитирующих Красную Армию и озлобляющих это население против наших войск. Там же даётся указание органам военной прокуратуры тщательно и оперативно расследовать каждый случай воинского преступления и предавать виновных суду Военного Трибунала [9, Л.160-161].

     Такова была реальная политика Советского государства в отношении поведения советского воина на освобождённых территориях. Причем, по мнению многих, чересчур великодушная, поскольку распространялась и на жителей воюющих против него стран. Чьи солдаты и офицеры, вместе со следовавшими за ними чиновниками гражданской оккупационной администрации, не понаслышке знали о собственной неизгладимой вине за зверское обращение с советскими военнопленными и чудовищные злодеяния в отношении мирного населения Советского Союза. Независимо от  национальной принадлежности тех, к кому с «ответным визитом» прибыл советский солдат. Будь то немцы, венгры, румыны или австрийцы, опьянённые и развращённые полной вседозволенностью и безнаказанностью, благодаря широко известным теперь директивам и приказам нацистского государственного и военного руководства.        

     Как эти требования воплощались на практике видно из акта, составленного 19 марта 1943 г., по «горячим следам», на тетрадном листе от руки, за подписью 5 жительниц станицы Черноерковская, Краснодарская края. В котором, наряду с перечислением фактов зверств, насилий и грабежей, учиненных оккупантами над мирным населением станицы, приводятся их преступления в отношении раненых пленных. Как лейтенанту У. выломали пальцы рук и ног, отрезали правое ухо и пробили голову штыком, 12 раненых красноармейцев расстреляли, а 15 заживо сожгли  в доме колхозницы Д. [10, Л.3]. Документы подтверждают, что издевательства и беспощадные  расправы над советскими военнопленными продолжались до последних дней войны. Одно из подобных деяний гитлеровских извергов зафиксировано 18 февраля 1945 г. в Венгрии фотографиями и актом комиссии 30 Станиславского стрелкового корпуса. О том, что возле рощи в 1 км северо-восточнее села Шарашд, при занятии его нашими войсками, было обнаружено 5 трупов замученных и расстрелянных бойцов Красной Армии, в том числе девушки, на котором остались следы утонченного садизма и зверского насилия (таких, что их описание автор статьи предпочёл опустить). На расстоянии 600-700 м от этого места обнаружена группа расстрелянных красноармейцев в количестве более 20 чел., трое из которых были сожжены в соломе. Среди расстрелянных оказалось 3 офицера, в том числе лейтенант Яковлев Петр Матвеевич. Фамилии остальных не установлены [2, Л.4; 16-17].

     В осуществлении подобных преступлений  против человечности не слишком отставали от немцев и их союзники. Бывший губернатор Транснистрии, лежащей между реками Буг и Днестр территории, оккупированной немецко-румынскими захватчиками, Г.Алексиану показал, что на ней по указанию маршала Антонеску была создана система румынских концентрационных лагерей, где находилось около 1 млн. 600 тыс. мирных граждан, с жестким режимом содержания и высокой смертностью от голода и эпидемий. При этом с августа 1941 г. по февраль 1944 г. были реквизированы и отправлены в Румынию культурно-исторические ценности, всё оборудование советских фабрик и заводов, весь сельскохозяйственный инвентарь колхозов, 500 тракторов, а также огромное количество зерна, лошадей, скота, свиней, овец и домашней птицы. Видимо, чтобы этому мародерству не препятствовали, «для устрашения местного населения», как показал ставленник маршала Антонеску, командир 10-й румынской дивизии Трестиоряну расстрелял свыше 20 тыс. советских граждан [11, С.415; 510-513].

     Это в значительной степени объясняет, почему геббельсовское клише о жестоких насилиях и убийствах населения вышеуказанных стран советскими воинами востребовано до сих пор, как и в те годы, когда оно находило живой отклик среди солдат гитлеровской армии, и типичными были показания ранее упомянутых Гюнтера и Кирша: «Немцы боятся русского плена. Немецкие газеты широко пропагандируют его ужасы. Пленных заставляют много работать, плохо кормят и бьют. Англичане и американцы лучше обращаются с пленными, поэтому немцев больше переходит на их сторону». Такое мнение разделяли и солдаты Г.Фраймут и Э.Вейт, 1927 и 1926 годов рождения: «Состав саперного батальона – молодежь 17-18 лет. Русского плена боятся, так как офицеры говорят, что русские издеваются над немцами и расстреливают» [1, Л.27].

     А чтобы внушить каждому солдату страх ответственности за все совершенные гитлеровской Германией преступления, даже тем, кто непосредственно не участвовал в жестоких расправах или принимал в них косвенное участие, нацистское руководство целенаправленно и умышленно принимало меры, чтобы повязать всех круговой порукой, сформировать сознание коллективной ответственности. Для чего, как показал на допросе обер-лейтенант Келлер, подвергая жесточайшим пыткам и издевательствам пленных русских, германское командование не только привлекало к этому как можно больше солдат, но и широко пропагандировало их действия, дабы, зная об этих издевательствах, немецкие солдаты боялись попасть в плен, заставить их поверить в то, что лучше умереть и, соответственно, отчаянно сражаться до последнего патрона на Восточном фронте [2, Л.16-17].

     Показательны в этом смысле боевые донесения 197 горно-минометного полка Резерва Главного Командования (РГК) об упорной обороне гитлеровских частей в Чехословакии до 3 мая 1945 г., а затем их последующем медленном, с боями и сильным огневым воздействием, отступлении в юго-западном направлении [12, Л.51-54]. Или отчаянное сопротивление немецких войск частям 155 сскд в Австрии. В результате чего, дивизия за апрель 1945 г. потеряла 1413 чел. убитыми и ранеными, имея на 1 мая 4494 чел. личного состава. Из которого за последние 9 майских дней войны выбыло ещё 784 солдата и офицера, в том числе убитыми 145 чел. [13, Л.156, 172, 175]. Такие жаркие схватки, с переходом немецких подразделений в контратаки, продолжались вплоть до 6 мая. Но только с 7 мая враг ограничил свои действия ведением ружейно-пулеметного и методического артиллерийско-минометного огня. [14, Л.128-143].А утром 9 мая, не желая сложить оружие нашим частям, оставил занимаемый рубеж и начал отходить в западном направлении на Брук [15, Л.4]. Выполняя приказ Кёссельринга, впоследствии так же осуждённого Нюрнбергским трибуналом, как можно быстрее отойти в западную зону. Примечательно и то, что возглавляемая им группа войск, по его признанию, обладала значительным количеством резервов, не имея проблем со снаряжением и снабжением, которые были куда лучше, чем на Западном фронте [16, С.442]. Что укладывалось в общую концепцию части нацистского командования: «продать нашу  шкуру как можно дороже» [16, С.437]. Для чего затягивать капитуляцию на Западе и, тем самым, «дать войскам, сражающимся на Восточном фронте, время прорваться обратно в зоны, оккупированные американцами и англичанами» [16, С.432-434].

     Вот и известный генерал Гудериан, возведенный гитлеровской пропагандой в ранг непревзойденного мастера танковых прорывов во Франции, Польше и России, как только советские танки достигли Германии, проявил активность на другом, дипломатическом, поприще, озаботившись получением помощи от ведомства Риббентропа. Возлагая надежды на то, что «западные противники осознают опасность быстрого продвижения русских на территорию Германии, а может быть – и сквозь неё, и склонятся к заключению перемирии или хотя бы пойдут на неофициальное соглашение, которое позволило бы нам защитить Восточную Германию оставшимися у нас силами в обмен на сдачу Западной Германии» [17, С.439-440]. Тем же был занят, по его признанию, ранее упомянутый Вайцзеккер, представитель дворянского рода, то есть «цвет германского общества», участник войны на дипломатическом фронте. Кто последовательно продвигал идею борьбы западного мира с восточной угрозой и потому с удовлетворением отмечал позицию Ватикана, не стремившегося к полному уничтожению Германии, ставшей заслоном против большевистского вторжения с Востока. Ведь именно ради «противостояния всеобщему злу», как говорилось в его июньском 1945 г. обращении, им был заключен конкордат с Третьим рейхом в 1933 г. С той же целью нацистский дипломат во время войны вёл беседы с бывшим американским послом в Берлине Хью Уилсоном и главой разведывательной службы Великобритании генералом Донованом. В отправленном через нью-йоркского архиепископа Спеллмана послании для президента Рузвельта, выказывал пожелание, чтобы только английские и американские войска оккупировали Германию и вошли в Берлин. А в самой Германии призывал обороняться на Востоке и открыть фронт на Западе [5, С.288, 318, 320]. Да и надежды многих немцев были связаны с оккупацией Германии войсками именно западных стран, цивилизованных и гуманных, которые не будут творить жестокостей, в отличие от ужасной и варварской, да ещё «большевистской» России, как показал упомянутый выше перебежчик Тиман Генрих [4, Л.106].

     Таких взглядов придерживались не одни немцы, но и, определявшие довольно пёстрый национальный состав гитлеровской армии, представители народов Европы, объединённой под нацистской свастикой, благословлённой Ватиканом на святую борьбу с большевизмом: итальянцы, венгры, румыны, финны, австрийцы, французы, бельгийцы, голландцы, шведы, датчане, поляки и многие другие. Специфической иллюстрацией чему являются национальности военнопленных, указанные в протоколах.

     Среди всей этой многоязычной массы выделялись этнические немцы, родившиеся за пределами «германского райха», в том числе на территории Советского Союза, именуемые фольксдойче. Имевшие, если они заявили об этом и представили необходимые доказательства, на оккупированных нацистами территориях привилегированное положение. Обратной стороной которого была обязанность служить в немецкой армии. Наглядное свидетельство тому – протоколы допросов польского немца унтер-офицера И.Марковсяк из Познани, венгерских немцев Найбауера Ференца и Ф.Франца из 9 тд СС «Гаугенштауфен» и тд «Райх», югославских немцев Едер Штефан и Цорич Ференц, воевавших в составе 1 полицейского полка немцев. Или, составленные на основе таких показаний, краткие характеристики на противостоявшие Красной Армии 96, 168, 254 и 371 пд, 97 и 100 егерские дивизии (егд). Где помимо немцев из Германии, составлявших большинство, за исключением 100 егд с 60 процентами австрийцев, величина которых в других соединениях колебалась в пределах 30 процентов, а также представленных в разной пропорции эльзасцев, лотарингцев и жителей иных территориальных образований, было много фольксдойче из различных оккупированных стран. Например, число фольксдойче из Югославии, Польши и Чехии в 168 пд составляло 20 процентов, а в 371 пд доля поляков из западных районов Польши, где преимущественно проживало «немецкое меньшинство», достигала 15 процентов [4, Л.92, 154, 156, 157, 161, 163]. Кроме того, из допросов немцев Б.Вюмигор из Запорожской области и Г.Витте из Николаевской области, состоявших ранее в колхозах «Красноармеец» и «Коллектив», а также Э.Либрена из Житомирской области узнаем, что в 1943 г. они вместе с семьями, как и все немцы, жившие на Украине, при отступлении армии были вывезены в Германию, а затем призваны в неё. В их 9 тд СС «Гаугенштауфен» много немцев, проживавших ранее в России: в отдельных ротах их число достигает 50% [1, Л.11, 18, 26].

     Это ли не повод здраво взглянуть на ещё одно из событий прошлого, используемое для уничижения российской истории – отселение немцев Поволжья в восточные регионы страны. Памятуя о многовековом опыте подобных, но несравнимо более жёстких, акций всех воюющих стран, тех же «демократических» Соединённых Штатов, где десятки тысяч их граждан японского происхождения были попросту загнаны в специальные лагеря. И, конечно, имея в виду то, что немецко-фашистские войска приближались к районам компактного проживания поволжских немцев, создавая вполне реальные угрозы безопасности страны. В условиях неоднородного в политическом отношении состава такой огромной массы людей, не исключая так называемого «зова крови», а также практических действий немецкой разведки, имевшей особые возможности для воздействия на бывших соотечественников и даже вербовки через шантаж и угрозы в отношении их родственников на контролируемых гитлеровцами территориях. Необходимо учитывать и то, что ограничительные меры к поволжским немцам являлись частью общих военно-политических мероприятий. По всем фронтам и военным округам ещё в сентябре 1941 г. были изданы директивы, требовавшие немедленно изъять из частей, учреждений и заведений всех политически сомнительных, неустойчивых, разлагающих воинскую дисциплину лиц, и военнослужащих, происходящих из западных областей Украинской и Белорусской советских республик, республик Прибалтики, Бессарабии, а также национальностей, воюющих с Советским Союзом, для их откомандирования в рабочие колонны. То же относилось и к побывавшим в плену у немцев военнослужащим [18, Л.13-14].

      Это, кроме уже отмеченных возможностей использования врагом родственных уз, было обусловлено и тем, что эти военнослужащие, ещё совсем недавно граждане других стран, воспитывались в абсолютно иной идеологической системе координат, в духе ненависти к Советской России, на идеях крайнего национализма и шовинизма. Что воплощалось в создании и развитии националистических организаций с их боевыми отрядами. Чей потенциал активно использовался всеми враждебными Советскому Союзу государствами, с начала их создания в 20-х годах минувшего столетия, в форме явного терроризма, жертвами которого в подавляющем большинстве становились мирные люди. Как это было в 1946 г. в Литовской ССР, где националистическое подполье и его вооруженные бандгруппы, стремясь сорвать выборы в Верховный Совет СССР, запугивали людей угрозами расправы, совершая налеты на избирательные участки, обстреливали и поджигали их, рвали связь, уводили и расстреливали членов участковых избирательных комиссий и активистов. За 1947 г. только в пяти уездах республики было совершено 281 нападение, в ходе которых были убиты 270 чел., ранены 29 и уведены в лес 31, в основном гражданских лиц, поскольку на бойцов внутренних войск отмечено всего 13 нападений. При этом было ограблено 73 местных жителя, 24 государственных предприятия и учреждения, совершено 3 диверсии. В результате ответных действий за эти 2 года было убито и задержано 702 бандита, задержаны 121 участник националистического подполья, 544 связника и 728 пособников бандитов, составлявших базу бандитизма. Именно для её ликвидации осуществлялось выселение, проживавших на хуторах людей, например, 95 семей в количестве 839 чел. в феврале 1946 г., из наиболее охваченного бандитским террором Таурагского уезда Литовской ССР [19, Л.81-87]. А не для расправы с инакомыслящими, посредством их высылки в Сибирь, за что теперь требуют материальной компенсации от России ретивые русофобы из стран Балтии. Они, вместе с последователями нацистских идей в других странах, пытаясь переписать историю, возводят в ранг героев убийц, насильников и грабителей, чей «героический» путь начался задолго до войны, проявивших себя в полной мере в годы немецкой оккупации. Представленные документы, показания обвиняемых и свидетелей в ходе послевоенных судебных процессов не оставляют в этом никаких сомнений, дают ясную картину всемерного участия националистических организаций в гитлеровских преступлениях.

    В том числе, согласно показаниям начальника отдела диверсий и саботажа  немецкой военной разведки и контрразведки («Абвер-2») полковника Штольце, находившейся у него в подчинении Организации украинских националистов (ОУН), возглавляемой германскими агентами Мельником, под кличкой «Консул-1», и Бандерой [20, С.644]. Из них, одетых в форму германского вермахта с желто-голубыми полосками на погонах и трезубцем на груди, создавались специальные подразделения. В частности батальон «Нахтигаль», входивший в полк «Бранденбург-800», под командованием немецких офицеров, с приданными им командирами от украинских националистов, включая официального героя современной Украины Шухевича. Проводивших бесчеловечные карательные акции по уничтожению недовольных гитлеровским режимом и всех русских, поляков и евреев [21, С.258-266]. Свидетели тех событий – украинцы, встречая советских солдат в сентябре 1944 г., рассказывали, как бандеровцы грабили и убивали мирных жителей, особенно поляков [4, Л.118].

     Этот фактор дал знать о себе при освобождении оккупированных территорий Красной Армией, чьё командование, руководствуясь  директивой Ставки Верховного Главнокомандования от 9 марта 1944 г., было вынуждено отвлекать значительные силы и средства для борьбы в своём ближайшем тылу с хорошо вооружёнными и многочисленными бандами националистов. Только в итоге операции с 18 августа по 9 сентября 1944 г. в Дрогобычской, Станиславской и Черновицкой областях УССР частями 4 Украинского фронта, войсками внутренних войск НКВД и органами контрразведки «СМЕРШ» в результате боевых столкновений (без учета данных органов НКВД и НКГБ) было убито 1474 и захвачено 1897 бандитов, при этом задержано 27 немецких агентов, 95 дезертиров и 4752 человека, уклонившихся от призыва в Красную Армию [22, Л.44]. Вследствие этих обстоятельств, распоряжением командования того же фронта с 5 сентября устанавливался специальный порядок приёма мобилизованных с Западной Украины: распределять их по одному человеку в отделение, минометный и артиллерийский расчёт, чтобы призванные из одного села попали в различные взводы и роты; не направлять их в роты автоматчиков и разведподразделения, не использовать в качестве связистов, радистов, наблюдателей, ординарцев, и в течение нескольких месяцев не выдавать автоматического оружия; рассказывать о боевых традициях части, её боевом пути и наградах, о немецких зверствах, грабежах и насилиях над славянскими народами и разъяснять, что ОУНовцы являются украинскими фашистами, их диверсионные банды и группы, а также Украинская повстанческая армия работают по заданию немецкого командования и являются врагами украинского народа и Красной Армии [23, Л.91-93].

     И те, кто сегодня, будучи ослеплен ненавистью к России и русским, поддерживает любые враждебные ей силы, снисходительно наблюдая за действиями безответственных политиков и нацистскими выходками, очевидно, не усвоили уроков прошлого. Не желая видеть, что причины их бед не в русских, а в неразумной, самоубийственной политике собственных стран и деятельности так называемого правящего класса Запада в широком смысле. Характерным тому примером служат, отмеченные в вышеприведённой советской ноте, действия властей новообразованных стран по вербовке на территории Латвии офицеров и солдат для войск Врангеля и их отправке через Польшу. Ведь силы, олицетворяемые царским генералом П. Врангелем, выдвигая лозунг «Единая и неделимая», вовсе не предполагали наличия каких-либо государств на пространстве бывшей Российской империи, в том числе и Польши. В свою очередь, польское государство Ю. Пилсудского осуществляло план, получивший широкую известность, благодаря изданному в Лондоне в 1949 г. сборнику документов британской внешней политики, по созданию Польши «от моря до моря». Состоявший в отторжении Украины от Советской Республики, а после её передачи под власть Петлюры, заключении польско-украинского союза против Советской России, с привлечением к нему Литвы, Латвии, Эстонии и Финляндии [24, С.112-113]. Тогда, как известно, всё обернулось захватом Польшей части Украины, Белоруссии и Литвы, при попустительстве организовавших эту войну западных держав.

     Ненавистников России ничему не научил ни этот, ни последующий опыт предательства этими державами Австрии и Чехословацкой республики. Трагедию которой образно выразил сын первого президента Чехословакии и её посланник Я.Масарик полпреду СССР в Великобритании, когда тот приехал к нему на следующий день, после заключённого 29 сентября 1938 г. Германией, Италией, Великобританией и Францией Мюнхенского соглашения, чтобы выразить глубокое сочувствие народам Чехословакии и возмущение этим предательством. Полпред так описал ту встречу в телеграмме в НКИД СССР: «Масарик- высокий, крепкий, в обычных условиях несколько циничный мужчина – упал мне на грудь, стал целовать меня и расплакался, как ребёнок. «Они продали меня в рабство немцам, – сквозь слёзы восклицал он, – как когда-то негров продавали в рабство в Америке» [25, С.342]. Но, очевидно, не этот сговор, как принято считать, стал кульминационным актом политики «умиротворения» Гитлера, за счёт жизненных интересов других стран, в стремлении Великобритании и Франции направить германскую агрессию против СССР, как это недвусмысленно подтвердил один из творцов такой политики Вайцзеккер [5, С.160]. А то, что стало прямым следствием начала II-й Мировой 1 сентября 1939 г., и что пытаются подменить предвзятыми аргументами давно минувших дней о мифической вине русских за нападение Германии на несчастную Польшу. Блекнущих на фоне реальных преступлений её властей, последователей Пилсудского, урвавших, словно шакалы, свой кусок добычи от растерзанной Чехословакии, по праву, предоставленному им Гитлером. Решившего участь Польши, как известно из многочисленных документов, задолго до выставленного ей за это право счета на признание особого статуса Данцига и Данцигского коридора. Оплата которого не изменила бы планов Гитлера, но они могли быть остановлены англо-французскими политиками. Не потому ли американский обвинитель Додд пытался прервать подсудимого Риббентропа, как только тот коснулся подстрекательской роли Англии, назвавшего в качестве решающего фактора начала войны, выданные Польше гарантии. Которые «в сочетании с польским менталитетом сделали невозможным переговоры с Польшей или какое-либо взаимопонимание с поляками». И утверждал, что параллельно по дипломатическим каналам германские предложения до последнего дня получали поддержку Чемберлена [26, С.252].

    Бесспорным свидетельством преднамеренного отдания Польши на заклание Германии явилась объявленная Великобританией и Францией, после германского вторжения в Польшу, «странная» или «сидячая» война». Как она именовалась и в западном информационном пространстве, нередко с юмором, поскольку, как всякая война, не сопровождалась гулом атак и скрежетом танков ни малочисленной немецкой, ни значительно превосходившей её армии гарантов безопасности Польши. Всё тот же, искушённый в политике, Вайцзеккер не без лукавства, повествует о создании у него «впечатления молчаливого уговора между двумя сторонами», когда «не было слышно ни одного выстрела» и он «с удивлением наблюдал, как французские солдаты спокойно перемещаются прямо на глазах, не заботясь о маскировке». Этим воспоминаниям особую пикантность придаёт то, что поездка на фронт той самой «сидячей» войны в марте 1940 г. была совершена им, дабы навестить одного из своих сыновей, будущего президента ФРГ, Рихарда, ранее воевавшего в том же полку, что и другой его сын, убитый на второй день вторжения, когда он повёл свой взвод в атаку против польской пехоты [5, С.225, 238, 248].

     И когда хулители России поднимают самую излюбленную и затасканную тему «преступного сговора Сталина с Гитлером» в 1939 г. о разделе Польши и Восточной Европы на сферы влияния, документального подтверждения чему, впрочем, так и не представлено, следует неизменно напоминать им об этих страницах истории. Когда Москва сумела, чего они и не могут простить ей до сих пор, оставить в дураках западных политических шулеров заключением с Германией 23 августа, «в последний момент», договора о ненападении, не имея иной возможности предотвратить военное столкновение на своих западных границах. И оставила, в итоге, всех своих противников один на один со вскормленным ими же нацистским зверем для уничтожения, отнюдь, не Советской власти, но самой России. Как это видно из произнесённой 20 июня 1941 г. рейхсляйтером Розенбергом речи о целях Германии в предстоящей войне против Советского Союза: «…Сегодня же мы ведём «крестовый поход» против большевизма не для того, чтобы освободить «бедных русских» на все времена от этого большевизма, а для того, чтобы проводить германскую мировую политику и обезопасить Германскую империю. Мы хотим решить не только временную большевистскую проблему, но также те проблемы, которые выходят за рамки этого временного явления как первоначальная сущность европейских исторических сил» [21, С.163]. Недаром поборником этих «европейских исторических сил», надеясь на снисхождение западных членов Нюрнбергского Трибунала, провозгласил себя приближённый Гитлера, рейхсминистр военной промышленности, А.Шпеер, завершивший своё последнее слово на процессе лозунгом: «Да защитит бог Германию и западную культуру» [27, С.301]. Такой же идей, по словам пленного Т. Винум, были проникнуты многие солдаты 338 пп 208 пд, говорившие, что: «Победа может быть только наша, ибо немцы защищают европейскую культуру. И если Россия победит, то это будет означать гибель Германии и всей Европы [27, С.301].

     Да и почему СССР должен был в ущерб себе заботиться о судьбе страны, ведущей демонстративно враждебную ему политику, ставшую прочным барьером на пути создания европейской системы безопасности и собственно Польши. И, наконец, не дававшего, в отличие от «западноевропейских демократий», гарантий защиты, в случае германского вторжения, той стране, которая по всем нормам международного права сама являлась агрессором, начиная со времени обретения ею независимости в 1918г. А, напротив, предупреждал правительство Польши 23 сентября 1938 г., что в случае совершения ею акта агрессии против Чехословакии, на основании ст.2 пакта о ненападении, заключённого между СССР и Польшей 25 июля 1932 г., Советское правительство было бы вынуждено этот договор без предупреждения денонсировать [25, С.269].  

     Что опровергает ещё один миф – о вероломном вторжении  русских в восточные земли Польши. Потерявшей на тот момент, к слову, свою государственность, после бегства из страны высшего политического и военного руководства. В действительности, Красная Армия остановила немецкие войска на дальних рубежах своей страны, в пределах пресловутой  «линии Керзона», которую в свое время отвергла вероломная польская власть. И, тем самым, взяла под защиту население западных областей Украины и Белоруссии, где, в ином случае, дислоцировались бы немецкие части и был установлен «новый мировой порядок», унёсший на территории Польши почти 6 млн. человеческих жизней. Вместе с тем, Красная Армия принесла спасение сотням тысяч поляков, пытавшихся избежать гитлеровской оккупации, в том числе отступавшим на восток польским солдатам и офицерам. Причем и выступившим против неё с оружием в руках, например, генералу В. Андерсу. Кто, не сумев уйти в Венгрию, будучи раненным, находился на излечении в советском военном госпитале во Львове, а в 1941 г. по назначению Польского эмигрантского правительства в Лондоне возглавил формируемую в СССР польскую армию в составе шести пехотных дивизий и одной танковой бригады, из числа принятых Россией польских офицеров и солдат. Часть из них позже участвовала в формировании 1-й дивизии имени Т.Костюшко, развёрнутой затем в стотысячную 1 армию Войска Польского, под командованием подполковника З. Берлинга, бывшего начальника штаба 5-й пд в армии Андерса.

     Этот факт подводит к пониманию другого, самого едкого выхлопа антисоветской пропаганды, геббельсовско-польской версии массового уничтожения польских офицеров под Смоленском. Подложный характер которой уже довольно полно и убедительно раскрыт в ряде научных работ, а также в ходе «круглого стола», проведённого 19 апреля 2010 г. в Государственной Думе России [28]. Казалось бы, очевидная провокация нацистов с ясной целью – вбить клин в союз стран антигитлеровского лагеря. Однако она с энтузиазмом была востребована польскими деятелями лондонского разлива тогда и продолжает использоваться в антироссийских кампаниях сегодня. Чтобы оправдать увод в Иран, полностью вооружённой и оснащенной всеми видами довольствия ненавистными русскими, армии Андерса, после категорического отказа последовать призыву советской стороны направить к Сталинграду 3 польские  дивизии, когда туда прорвались гитлеровские войска. И объяснить польским военнослужащим, почему они оказались так далеко от фронта и ещё дальше от Польши, куда им следовало бы идти с боями вместе с русскими, а так же почему они не ступили освободителями на польскую землю и победителями в Берлин. Как это сделали их соотечественники в частях и соединениях Войска Польского, в том числе и те, кто, как Берлинг, не пожелали участвовать в измене Андерса. Ставшей лишь одним из элементов всеобъемлющего предательства русофобской властью Польши своей страны и её народа, продолжившей довоенноё, явное и тайное, сотрудничество с гитлеровцами в период оккупации страны. Вот и другой польский генерал Т. Бур-Комаровский, вовлекший жителей Варшавы, воодушевленных приближением Красной Армии, в заведомую авантюру, призвав их к восстанию даже без уведомления об этом советского командования, стал прямым виновником десятков тысяч неоправданных жертв. А затем подверг поляков массовому истреблению после объявленной им же капитуляции, тогда как сам благополучно дожил до конца войны. Видимо, под покровительством высших чинов СС, как то бригаденфюрера Фегеляйна, своего старого знакомого, свояка Гитлера и его офицера связи, который, по словам Гудериана, «позаботится» о Бур-Комаровском, в то время как «сдавшиеся повстанцы попадали в руки СС» [17, С.391].

     Именно этот польский генерал был командующим Армии Крайовой (АК), чьи отряды нападали на воинов Красной Армии и совершали диверсии в её тылу. Например, обнаруженные в нише колодца 21 октября 1944 г., при проческе хутора Мижанцы в Западной Белоруссии, люди в количестве 6 человек. Убившие несколькими днями ранее 2 советских военнослужащих [19, Л.60]. А вот что поведал задержанный 19 октября 1944 г. в Лидском районе шеф-сапер Новогрудского округа «Сибиряк» – руководитель диверсионных групп. С получением указания о начале активной борьбы с советской властью, он 2 сентября дал письменное предписание комендантам обводов (участков, в которые входили несколько населённых пунктов) «Крысь», «Рагнер» (он же Зайончковский, бывший поручик польской армии, работавший при немцах в Лиде) и другим о совершении диверсий на железной дороге, с целью срыва бесперебойного продвижения войск, техники и грузов в сторону фронта. В течение сентября и октября месяцев на участках Брест-Литовской и Белостокской железных дорог и прилегающей территории было совершено 19 актов диверсий и терроризма, как то подрывы путей и мостов, обстрелы поездов, уничтожение объектов по обслуживанию дорог, убийства рабочих и служащих [29, Л.224-225]. Жертвами бандитов становились самые разные мирные люди. В сентябре было совершено зверское убийство 19 цыган в районе хутора Трочки, на хуторе Березняк были убиты и сожжены вместе с домом 5 человек семьи Кошко, в деревне Цвербуты бандиты убили местного учителя Данилович и старика Пишик 60 лет [30, Л.165]. Только одним полком внутренних войск НКВД на территории Западной Белоруссии и Литовской ССР с 27 июля 1944г. по 20 августа 1945г. было ликвидировано свыше 42 активно действующих банд АК, польских и литовских националистов, в том числе упомянутые выше Рагнер и Крысь. При этом было убито 195 и задержано 1737 чел., включая руководство обвода АК «Загон», шефа пропаганды Новогрудского округа «Яносик» и 6 его помощников [31, Л.52-54]. 

     Никакие доводы не могут оправдать, прежде всего перед народом Польши, действий этих «польских патриотов», подчиненных лондонским эмигрантам. Ведь они фактически стали в один ряд с немецко-фашистскими захватчиками, стреляя в спину освободителям польской земли– воинам Красной Армии и Войска Польского, сразу же после их вступления на территорию Западной Украины и Белоруссии в ходе преследования врага по дороге на Берлин. Не важно и то, что политика Советского правительства была обусловлена соглашением с Польским комитетом национального освобождения (ПКНО), как с единственным признанным им органом власти на территории освобождённой Польши, а не с эмигрантским правительством в Лондоне. Отношения с которым, ввиду признания им нацистской фальшивки о расстреле русскими польских офицеров, были прекращены.

     Имеют значение лишь действительные цели и практические действия Советского государства, основанные на уважении польского народа, его прав и традиций. В постановлении Государственного комитета обороны СССР №6282/ос от 31 июля 1944 г.  предписывалось в занимаемых Красной Армией районах Польши: «Советов и иных органов советской власти не создавать и советские порядки не вводить. Исполнению религиозных обрядов не препятствовать, костелов, церквей и молитвенных домов не трогать. Установить дружественное отношение с органами власти, которые будут созданы на освобожденной территории… Необходимые мероприятия по поддержанию общественного порядка на занятой советскими войсками территории осуществлять через эти органы… Принадлежащая польским гражданам частная собственность, а также их личные и имущественные права находятся под охраной Советских военных властей и органов ПКНО, а также польской армии. Установить, что выдача жалованья внутри фронтов на территории Польши производится с августа месяца в польских злотых, за исключением той части, которая переводится на Родину» [22, Л.67-68].

     О глубине уважения и сочувствия советского правительства и народа к славянскому народу оккупированной Польши свидетельствуют факты, которые, при этом, показывают, как открытость и доверительность в отношении к польским союзникам сочетались с бесцеремонностью и, даже, наглостью официальных представителей эмигрантского правительства Польши в Советском Союзе. Когда, например, эмиссары той самой польской армии Андерса и сотрудники посольства Польши в России беспрепятственно и самовольно прибывали в военные комиссариаты в зоне действия Закавказского фронта с просьбой о призыве и направлении польских граждан в указанную армию. Причем не только их, но и этнических поляков- граждан СССР. Что вынудило командование Закавказского фронта, на основании телеграммы Управления мобилизации и укомплектования КА №М/1/699, выпустить ряд документов, предписывающих при приезде и обращении в военкоматы указанных представителей, рекомендовать им немедленно уехать обратно и по вопросу призыва и направлении поляков в польскую армию обращаться к Уполномоченному Главного Командования КА по  польским формированиям,  прекратив призыв и отправку в польскую армию поляков без разрешения штаба фронта, предупредив о предании суду Военного Трибунала виновных, учитывая многочисленные примеры подобного, несмотря на предыдущие указания об этом. А затем, 13 мая 1942 года, и вовсе всех польских граждан, впредь до особого распоряжения, в польскую армию не направлять, а вновь выявленных взять на учет и о количестве их донести. [32, Л.1; 2; 3; 5.]. Во исполнение чего военкомы Грузинской, Азербайджанской и Армянской ССР, а также Дагестанской и Нахичеванской АССР направили соответствующие телеграммы в штаб Закавказского фронта. В частности, в Грузинской ССР  по состоянию на 28 мая было выявлено польских граждан и взято на учет 333 чел., включая граждан польской национальности из западных областей СССР. [32, Л.6-11.].   

     О стремлении Советского правительства установить добрососедские отношения с польским народом демонстрирует его непреклонная и самоотверженная позиция по вопросу о послевоенных границах Польши, в которых она и поныне существует. В условиях жесткого противодействия Великобритании и США, «верных» союзников Польши тому, чтобы она, взамен возвращённых Украине и Белоруссии западных областей, приросла значительно большей территорией на западе, за счёт Германии. На Берлинской (Потсдамской) конференции руководителей трёх держав-победительниц премьер-министр У.Черчилль 22 июля 1945 г. настаивал на  неприемлемости  предложений Сталина для британского правительства: «Это не пойдет на благо Польше – иметь такую территорию. Это поведёт к подрыву экономического положения  Германии и возложит чрезвычайное бремя на оккупирующие державы в отношении снабжения западной части Германии продовольствием и топливом» [33, С.127-128]. Кроме того, в ходе конференции он неуклонно выступал за то, чтобы немецкому населению, ранее эвакуированному вглубь Германии или изгнанному силой поляками, занявшими германские территории вслед за Красной Армией, было позволено вернуться домой. Также категорически против передачи под польскую администрацию германской территории, с аналогичными доводами в экономической сфере и рассуждениями о незаконности действий поляков по вытеснению немцев, выступили президент и госсекретарь США Г. Трумен и Дж. Бирнс. [33, С.142-143]. К этому следует добавить, что все они выступали и против выселения немцев из Чехословакии. [33, С.245-246]. Вследствие чего, и это нужно чаще повторять, когда наши польские «друзья» рассказывают сказки о «советской агрессии», ненавистный им Сталин согласился на передачу Польше части Германии, находившейся в зоне оккупации СССР, и тем самым отказался от каких-либо репараций с этой территории в пользу лежавшей в руинах собственной страны. Более того, СССР взял на себя удовлетворение репарационных претензий Польши к Германии, в том числе на выделение ей из своей доли немецких торговых судов.

     Спустя десятилетия дружественный сосед превратился в очаг русофобии, ставшей краеугольным камнем государственной политики, нацеленной на предание забвению этих и других фактов всемерной поддержки новой Польши. Между тем, недругам России невдомёк, что словами о некоей оккупации в годы войны Польши Красной Армией, им не снискать ни сочувствия, ни поддержки, даже со стороны убеждённых антисоветчиков в современной России, но вызвать к проповедникам такой «истории» активную неприязнь десятков миллионов лично оскорблённых российских граждан. Поскольку миллионы их предков не заслужили подобных обвинений за участие в освобождении Польши, из которых свыше 600 тыс. убито и в разы больше ранено, чтобы спасти жизнь миллионам поляков. Как и мои близкие родственники. Среди них похороненные в польской земле: 22-х летний капитан Ковалев Иван Захарович, награждённый четырьмя орденами, командир дивизиона 195 горно-миномётного полка РГК, погибший 3 апреля 1945 г. в районе села Прухна, и сержант 19-ти лет Кузнецов Иван Ильич, кавалер ордена, сложивший голову за Сандомирский плацдарм. А также освободитель Польши Ковалёв Николай Георгиевич, кто лишь в 2017 году ушёл из жизни, став знаменитым в Ставропольском крае своими уже трудовыми подвигами, за которые был отмечен многочисленными наградами, включая орден Ленина. В своё время лихой разведчик 129 отдельной разведроты 155 сскд, бравший «языков», в том числе и тех, чьи показания приведены в данной статье.

    Таким же смыслом, словно на генетическом уровне, проникнута память миллионов людей в самой Польше, Чехии и Словакии. Потомков тех, кто вместе с Советской Россией освобождал свои страны от гитлеровцев, искренне всю оставшуюся жизнь ценил и уважал тот священный союз, что был скреплён совместно пролитой кровью, а не отсиживался и не интриговал в Лондоне. По поводу чего очень ярко, предельно жёстко и всеобъемлюще высказался герой Чехословакии, командир корпуса, министр обороны и будущий президент страны генерал Л.Свобода в адрес президента Э. Бенеша, сдавшего без боя страну в 1938 г. Когда тот в 1945 г., в первые минуты встречи, отчитал Свободу за огромные потери корпуса в боях за Дукельский перевал, а вскоре, посетив по приглашению генерала место сражения, так переволновался, что отказался продолжать осмотр и поспешно уехал с людьми своей свиты. Одному из них Свобода сказал: «Да, бои на Дукле потрясающи, и потеряли мы там немало. Но в концентрационных лагерях наш народ понёс во много раз больше жертв. Наши части, сформированные в СССР, потеряли за два с половиной года около четырёх тысяч человек, но мы помогли освободить десятки городов и тысячи деревень на территории Советского Союза, овладели Дуклей и рука об руку с советскими войсками открыли дорогу на Родину. Мы пролили кровь не даром. За это время в концлагерях, как говорят, погибло свыше трехсот тысяч чехов и словаков. Если господину президенту задать вопрос, кто же несёт ответственность за гибель этих людей, что он ответит?» [34, С.109]. Потому то, несмотря на многолетнюю оголтелую антисоветскую, а затем антироссийскую злобную риторику, грубую ложь и фальсификации, граждане этих стран своими действиями по защите памятников и мемориалов советским воинам-освободителям, по уходу за их могилами, выступают сегодня против последователей власть имущих прошлого. Которые, вместо того, чтобы беречь и охранять интересы своих стран, предали их и отдали на растерзание Гитлеру. Уничтожившему десятки миллионов их сограждан,  оккупировавшему и ограбившему, в конечном счете, страны с самыми верными ему режимами в Польше, Румынии, Италии и Венгрии. Чем возмущался военнопленный венгр Шалах Юзеф, 26 лет: «Из Будапешта немцы вывозят в Германию заводское оборудование и другие ценности, насильственно эвакуируют мирных жителей из города, а трудоспособных угоняют в Германию на работу….» [4, Л.183].

     Закономерный и бесславный конец такого пути. Как и одного из венгерских соединений, чья история, суть преступной политики властей Венгрии, уместилась на одной странице протокола допроса фельдфебеля Боди Озефа, писаря штаба 1 кавалерийской дивизии. Сформированная в 1939 г. в Ньиредьхаза, эта дивизия в марте-апреле 1939 г.  участвовала в завоевании Прикарпатской Украины, а затем, в мае-июне 1940 г., прибыла в район Ипойшаг на Чехословацкой границе для борьбы с партизанами. В апреле 1941г. дивизия принимала участие в завоевании Сербии, действуя в районе Бачка. С июня 1941 г., с перерывами на доукомплектование, дивизия беспрерывно на русском (Восточном – прим. авт.) фронте: на Дону, Украине, северо-восточнее Варшавы. Откуда убыла в Венгрию, где под Веленце была разбита Красной Армией в декабре 1944 г. [1, Л.28].  

     О характере оккупационного режима, установленного Венгрией на захваченных ею территориях в Закарпатье, в донесении начальнику политотдела 18 армии генерал-майору Л.И. Брежневу 13 ноября 1944 г.  приведены свидетельства жительниц сел Прикопа и Порубка Марии Лехман и Анны Лукачевой: «Под властью проклятых мадьяр наш народ жил очень плохо. Мы не имели никаких прав, над нами издевались, как только хотели. Учеба в школах почти отсутствовала, книг в библиотеках не стало. А налоги были установлены настолько большие, что выплата их приводила к разорению  многих хозяйств…… Немцы и мадьяры не считали нас за людей. Они смотрели на нас с презрением. Перед уходом из нашего села венгерско-немецкие солдаты забрали у нас лошадей, коров, домашнюю птицу, а самим жителям под угрозой расстрела предложили идти в их тыл» [4, Л.152]. 

     В протоколах допросов военнопленных II-й Мировой калейдоскоп стран, частей и соединений, с различными историей и географией действий, особенностями формирования и обстоятельствами пленения солдат и офицеров. Кто-то из них перешёл на сторону Красной Армии добровольно, другой, попадая в плен, уверял, что его мобилизовали насильно, третий  утверждал, что стрелял не прицельно, а были и те, кто скрывал свою принадлежность к немецкой национальности. Но что объединяло многих из них, так это то, что будто о чуме, они говорили о возможности оказаться в Сибири. Так они были запуганы пропагандой, которая изо дня в день рисовала ужасы русского плена, где если их не убьют, то сошлют в Сибирь, а там их ждёт ужасная русская зима, тяжёлая работа и верная смерть [1, Л.26]. О том же говорили словенец Обержан Франье и венгр Боды Юзеф. [4, Л.129, 183]. А унтер-офицер Крыжановский поведал, что когда он поделился с товарищами по 172 пп, 75 пд, ефрейторами Кершман и Гросе своим намерением в ночь на 22 июля 1944 г. отстать от части и перейти к русским, те отказались идти с ним и сказали, что и его «не пустят, потому что русские, в самом лучшем случае, направят всех в Сибирь, где придется пробыть не менее 3-4 лет» [4, Л.97]. Вот и полковник Шенн, в завершение его опроса, не мог удержаться, и «с дрожью в голосе спросил, может ли он надеяться на то, что попадёт в Германию и увидит свою жену или будет навеки сослан в Сибирь, если не будет расстрелян» [1, Л.31].

     Ирония истории. Они выступили против России, чтобы оказаться в Сибири, которая их так страшила. И как коротка память у тех, кто продолжает играть в иллюзорные антироссийские союзы и, обманывая свой народ, тащит его к катастрофе.

Список сокращений

А    – армия

АА – авиационная армия

АК- Армия Крайовой

БССР – Белорусская Советская Социалистическая Республика

ВГК – Верховное Главнокомандование

ГКО СССР – Государственный Комитет Обороны СССР

ГлавпуРККА  – Главное политическое управление РККА

гсд – горно-стрелковая дивизия

егд – егерская дивизия

КА – Красной Армии.

кд – кавалерийская дивизия

М.в. – Мировая война

НКВД – Народный комиссариат внутренних дел

НКГБ  – Народный комиссариат государственной безопасности

НКИД – Народный комиссариат иностранных дел

орр  – отдельная разведывательная рота

ОУН – Организация украинских националистов

пд  – пехотная дивизии

ПКНО – Польский комитет национального освобождения

пп – пехотный полк

РГК – резерв главного командования

РККА – Рабочее – Крестьянская Красная Армия

ск – стрелковый корпус

ТА – танковая армия

тд – танковая дивизия

УПА – Украинская повстанческая армия

УССР – Украинская Советская Социалистическая Республика

ЧСР – Чехословацкая республика

155 сскд – Стрелковая Станиславская Краснознаменная дивизия

Список литературы:

1. Центральный архив Министерства обороны РФ (ЦАМО РФ). Ф.1387. Оп.1. Д.15.
2. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.42.
3. Документы внешней политики СССР. М.: Политиздат, 1959. Т.3. 723 с.    
4. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.36.
5. Вайцзеккер Э. фон. Посол Третьего рейха. Воспоминания немецкого дипломата. 1932-1945. М.: Центрполиграф, 2007. 335 с.
6. Документы внешней политики СССР. М.: Политиздат, 1974. Т.19. 823 с.   
7. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.25.
8. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.12.
9. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.11.
10. ЦАМО РФ. Ф.2000. Оп.1. Д.4.
11. Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в семи томах под общ. ред. Р.А.Руденко. М.: Юридическая литература, 1958. Т.3. 816 с.  
12. ЦАМО РФ. Ф.13120. Оп.155974с. Д.3.
13. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.26.
14. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.13. 
15. ЦАМО РФ. Ф.1387. Оп.1. Д.14.
16. Кёссельринг А. Люфтваффе: Триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947. М.: Центрполиграф, 2004. 494 с.
17. Гудериан Г. Воспоминания немецкого генерала. Танковые войска Германии во Второй мировой войне. 1939-1945. М.: Центрполиграф, 2005. 574 с.
18. ЦАМО РФ. Ф.1256. Оп.1. Д.70.
19. Российский государственный военный архив (РГВА) Ф.39026. Оп.1. Д.828.
20. Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в семи томах под общ. ред. Р.А.Руденко. М.: Юридическая литература, 1957. Т.2. 863 с.   
21. Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в трёх томах под общ. ред. Р.А.Руденко. М.: Юридическая литература, 1966. Т.2. 799 с.
22. ЦАМО РФ. Ф.371. Оп.1. Д.302..
23. ЦАМО РФ. Ф.371. Оп.1. Д.304.
24. История внешней политики СССР. М.: Наука, 1986. Т.1. 535 c.
25. Документы по истории Мюнхенского сговора. 1937-1939. М.: Политиздат, 1979. 471 с.
26. Риббентроп И. фон. Между Лондоном и Москвой: Воспоминания и последние записи: Из его наследия, изданного Аннелиз фон Риббентроп. М.: Мысль, 1996. 331 c.  
27. Нюрнбергский процесс над главными немецкими военными преступниками. Сборник материалов в семи томах под общ. ред. Р.А.Руденко. М.: Юридическая литература, 1961. Т.7. 760 с.
28. Швед В.Н. Тайна Катыни. М.: Алгоритм, 2007. 544 с.; Тайны Катынской трагедии. Материалы «круглого стола», проведённого 19 апреля 2010г. в Государственной Думе Федерального Собрания Российской Федерации /Отв. За вып. В.И.Илюхин. Приложение к журналу «Политическое просвещение». М., 2010. 200 с.
29. РГВА. Ф. 38753с. Оп.1. Д.15.
30. РГВА. Ф. 38753с, Оп.1. Д.22.   
31. РГВА. Ф.39026с, Оп.1. Д.1019.  
32. ЦАМО РФ. Ф.47. Оп.999. Д.83.
33. Советский Союз на международных конференциях периода Великой Отечественной войны. 1941-1945 гг.: Сборник документов. М.: Политиздат, Т.6. 511 с.
34. Кривицкий А.Ю. Мужские беседы: Повесть-хроника. М.: Современник, 1986. 301 с.

References:

1. Central’nyj arhiv Ministerstva oborony RF (CAMO RF) [Central Archive of the Ministry of Defense of the Russian Federation (CAMO RF)]. F.1387. Op.1. D.15. F.1387. Op.1. D.15.
2. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.42.
3. Dokumenty vneshnej politiki SSSR [Documents of foreign policy of the USSR]. Moscow, Politizdat, 1959. Vol. 3. 723 p.
4. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.36.
5. Vajczekker Je. fon. Posol Tret’ego rejha. Vospominanija nemeckogo diplomata. 1932-1945 [Ambassador of the Third Reich. Memories of a German diplomat. 1932-1945]. Moscow, Tsentrpoligraf, 2007. 335 p.
6. Dokumenty vneshnej politiki SSSR [Documents of foreign policy of the USSR]. Moscow, Politizdat, 1974. Vol.19. 823 p.
7. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.25.
8. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.12.
9. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.11.
10. CAMO RF. F.2000. Op.1. D.4.
11. Njurnbergskij process nad glavnymi nemeckimi voennymi prestupnikami [Nuremberg trial of the main German war criminals]. Sbornik materialov v semi tomah pod obshh. red. R.A.Rudenko [Collection of materials in seven volumes under the Society. Ed. R.A.Rudenko]. Moscow, Legal Literature, 1958. Vol.3. 816p.
12. CAMO RF. F.13120. Op.155974s. D.3.
13. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.26.
14. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.13.
15. CAMO RF. F.1387. Op.1. D.14.
16. Kjossel’ring A. Ljuftvaffe: Triumf i porazhenie. Vospominanija fel’dmarshala Tret’ego rejha. 1933-1947 [Luftwaffe: Triumph and defeat. Memoirs of the Field Marshal of the Third Reich. 1933-1947]. Moscow, Tsentrpoligraf, 2004. 494 p.
17. Guderian G. Vospominanija nemeckogo generala. Tankovye vojska Germanii vo Vtoroj mirovoj vojne. 1939-1945 [Guderian G. Memories of the German General. German tank forces in the Second World War. 1939-1945]. Moscow, Tsentrpoligraf, 2005. 574 p.
18. CAMO RF. F.1256. Op.1. D.70.
19. Rossijskij gosudarstvennyj voennyj arhiv (RGVA) [Russian State Military Archive]. F.39026. Op.1. D.828.
20.  Njurnbergskij process nad glavnymi nemeckimi voennymi prestupnikami [Nuremberg trial of the main German war criminals]. Sbornik materialov v semi tomah pod obshh. red. R.A.Rudenko [Collection of materials in seven volumes under the Society. Ed. R.A.Rudenko]. Moscow, Legal Literature, 1957. Vol.2. 863p.
21. Njurnbergskij process nad glavnymi nemeckimi voennymi prestupnikami [Nuremberg trial of the main German war criminals]. Sbornik materialov v trjoh tomah pod obshh. red. R.A.Rudenko [Collection of materials in three volumes under total. Ed. R.A.Rudenko]. Moscow, Legal Literature, 1966. Vol.2. 799 p.
22. CAMO RF. F.371. Op.1. D.302.
23. CAMO RF. F.371. Op.1. D.304.
24. Istorija vneshnej politiki SSSR [History of foreign policy of the USSR].  Moscow, Nauka, 1986. Vol.1. 535 p.
25. Dokumenty po istorii Mjunhenskogo sgovora. 1937-1939 [Documents on the history of the Munich collusion. 1937-1939]. Moscow, Politizdat, 1979. 471 p.
26. Ribbentrop I. fon. Mezhdu Londonom i Moskvoj: Vospominanija i poslednie zapisi: Iz ego nasledija, izdannogo Anneliz fon Ribbentrop [Between London and Moscow: Memories and Last Records: From his heritage, published by Annelies von Ribbentrop]. Moscow, Thought, 1996. 331 p.
27. Njurnbergskij process nad glavnymi nemeckimi voennymi prestupnikami [The Nuremberg trial of the main German war criminals]. Sbornik materialov v semi tomah pod obshh. red. R.A.Rudenko [Collection of materials in seven volumes under the Society. Ed. R.A.Rudenko]. Moscow, Legal literature, 1961. T.7. 760 p.
28. Shved V.N. Tajna Katyni [The mystery of Katyn]. Moscow, Algorithm, 2007. 544p.; Tajny Katynskoj tragedii [Secrets of the Katyn tragedy]. Materialy «kruglogo stola», provedjonnogo 19 aprelja 2010g. v Gosudarstvennoj Dume Federal’nogo Sobranija Rossijskoj Federacii /Otv. Za vyp. V.I.Iljuhin. Prilozhenie u zhurnalu «Politicheskoe prosveshhenie» [Materials of the “round table”, held on April 19, 2010. in the State Duma of the Federal Assembly of the Russian Federation / Ed. V.I. Ilyukhin. Appendix to the journal “Political Enlightenment”]. Moscow, 2010. 200 p.
29. RGVA. F. 38753s. Op.1. D.15.
30. RGVA. F. 38753s, Op.1. D.22.
31. RGVA. F.39026s, Op.1. D.1019.
32. CAMO RF. F.47. Op.999. D.83.
33. Sovetskij Sojuz na mezhdunarodnyh konferencijah perioda Velikoj Otechestvennoj vojny. 1941-1945 gg.: Sbornik dokumentov [The Soviet Union at international conferences during the Great Patriotic War. 1941-1945 .: Collection of documents]. Moscow? Politizdat, T.6. 511 p.
34. Krivickij A.Ju. Muzhskie besedy: Povest’-hronika [Men’s conversations: A story-chronicle]. Moscow, Sovremennik, 1986. 301 p.